Глава 40. Принятие вызова Сяову: впитывание, отбрасывание, снова впитывание, снова отбрасывание...

Е Цзэнъян уже потерял счёт, сколько раз его отбрасывало. Его тело, словно механизм, продолжало попытки, но каждая из них заканчивалась неудачей. Однако он ясно ощущал, что время, в течение которого он удерживал душевную кость при впитывании, становилось всё длиннее. Это означало, что кости правой ноги и правой руки больше не отторгали кость левой руки, а постепенно привыкали к её присутствию.

Глядя на Е Цзэнъяна, покрытого кровью, но продолжающего попытки, старый Ван лишь безмолвно качал головой. Неужели этот парень — врождённый мазохист? Он не мог понять, почему, несмотря на такое состояние, парень продолжал пытаться. Разве он не боится смерти?

После почти сотни неудачных попыток Е Цзэнъян споткнулся и рухнул на землю, потеряв сознание.

— Чёрт, а не умер ли он? — испугался старый Ван, подполз к Е Цзэнъяну и протянул свою пухлую ладонь, чтобы проверить его дыхание. — К счастью, дыхание хоть и слабое, но есть!

Старый Ван успокоился.

Е Цзэнъян пролежал без сознания два дня и две ночи, прежде чем очнулся. Он попытался встать, опираясь на камень, но не удержался и снова упал. Шум разбудил дремавшего рядом старого Вана.

Старый Ван, потёр глаза и, увидев, что Е Цзэнъян проснулся, сказал:

— Да ты совсем с ума сошёл, парень? Ради силы готов жизнью рисковать?

Е Цзэнъян смущённо потупился, почесал голову, но еле заметное движение вызвало такую боль, будто всё тело разваливается на части. Видимо, действительно нельзя так насильно впитывать — даже железное тело не выдержит!

— Спасибо, старый Ван! — с благодарно... Для продолжения чтения, пожалуйста, войдите в систему: