Линг-Лин с горькой улыбкой произнесла:

— Иногда я думаю: а не проще ли просто умереть, чтобы душа "Девятисердечная Гортензия" исчезла навсегда?

Юй Тяньлинь, услышав её слова, посмотрел ей прямо в глаза, не отводя взгляда:

— Сестра Лин-Лин, ты вовсе не одна. У тебя есть мой старший брат и ещё шесть товарищей... и, эм, ещё я.

— В душе "Девятисердечная Гортензия" нет никаких изъянов. Она редкостна и драгоценна, ведь способна исцелять всех вокруг. Это самая нежная сила на всём континенте Дуло — такая же нежная, как и ты сама. Вы просто созданы друг для друга.

Юй Тяньлинь медленно продолжил:

— Твоя "Девятисердечная Гортензия" проявилась только после смерти бабушки. Она, конечно, знала о проблемах передачи этой души. Перед смертью она, должно быть, мечтала, чтобы её правнучка, унаследовавшая эту силу, была жизнерадостной, открытой, нашла верных друзей и обрела своё счастье.

— Не думай, что ты обречена нести на себе жизнь бабушки и чувствовать эту тяжесть. Старшие всегда желают младшим только блага.

— Ты не понимаешь! Ты не понимаешь! — внезапно воскликнула Лин-Лин, резко тряхнув головой. Её обычно гладкие голубые волосы взъерошились и разлетелись в разные стороны. — Мне не нужны друзья! Для меня одиночество — лучший выбор!

— Папа погиб, пытаясь защитить маму, а мама могла только беспомощно наблюдать за его смертью, не имея возможности спасти. А после смерти папы мама покончила с собой.

— Все говорят, что "Девятисердечная Гортензия" — чудо среди вспомогательных душ, способное исцелить любые раны. Но какое это имеет значение? Перед лицом смерти она так же бессильна, как и любой обычный человек!

— Вот... Для продолжения чтения, пожалуйста, войдите в систему: